Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
The Problem of the Surrey Samson
Уилл Мюррей
Will Murray
Спойлер: Проблема Суррейского Самсона
Мистер Шерлок Холмс пребывал в самом мрачном расположении духа уже почти неделю. Я ничего не мог с этим поделать. Он был лишен и развлечения, и отвлечения. Никакое дело не привлекло его пытливый ум, который, подобно неугасимой мартеновской печи , требовал постоянной подпитки новыми задачами, дабы избежать охлаждения и окончательной остановки.
Вечером третьего марта 1882 года он был в сквернейшем настроении, и я заметил, как его тоскливый взгляд то и дело устремлялся к каминной полке, где покоились небольшой флакон и футляр из сафьяна , предназначенные для инъекций кокаина. Не думаю, что Холмс был в шаге от того, чтобы поддаться этому порыву, но скука, подобно цепкому плющу, уже крепко обвила его разум.
– Я отправляюсь на любопытное представление в Пикадилли , – объявил я после обеда. – Весь Лондон только о нём и говорит. Не желаете ли составить мне компанию?
– Не желаю, – резко ответил Холмс. – Идите без меня.
– Благодарю за столь недвусмысленный ответ.
– Я не хотел вас обидеть, Уотсон. Просто я говорю откровенно.
– Я бы так не сказал. Но вы – хозяин своего слова. Пусть будет по-вашему. В Египетском зале выступает весьма примечательный силач. Я намерен посетить это выступление.
– Не сомневаюсь, он гнёт подковы голыми руками, рвёт цепи, надувает грелки, и делает прочие подобные чудеса. Нет, нет, я отказываюсь. Там не за что уцепиться моему разуму. Мне необходима задача, достойная моих способностей.
– Тешу себя надеждой, что таковая вскоре появится. Спокойной ночи, Холмс.
Шерлок Холмс не удостоил меня ответом. Итак, я спустился по лестнице и отправился своим путём.
Не стану подробно описывать представление, которое состоялось в Египетском зале, скажу лишь, что был глубоко поражен мастерством колоритного субъекта, именующего себя Суррейским Самсоном .
Спеша обратно на Бейкер-стрит, я застал Шерлока Холмса ещё бодрствующим. Я ожидал увидеть его с трубкой, но он не курил, а просто сидел в своём удобном кресле у камина, задумчиво подперев подбородок ладонью и устремив проницательный взгляд в пустоту.
– Приношу благие вести, мой дорогой Холмс, – поприветствовал я его.
– Я буду рад любым известиям, способным развеять мою адскую скуку.
– У меня есть нечто вроде вызова для ваших умственных способностей. Я посетил представление некоего мистера Джека Марвелла, известного также как Самсон из Суррея. И это было одно из самых поразительных проявлений мужской силы, которые мне когда-либо доводилось видеть.
– Ба! Силачи не представляют для меня особого интереса. Применение мускульной силы к физическим задачам – довольно скучная тема, Уотсон. Скучная и унылая.
– Возможно, это так, Холмс. Но в этом конкретном представлении этот малый, кажется, творит невозможное.
– Я должным образом отмечаю ваше использование слова «кажется».
– По всем внешним признакам, – продолжил я, – происходит невозможное. Мистер Марвелл выглядит достаточно здоровым, но я думаю, он едва ли весит десять стоунов . Тем не менее, он способен подлезть под сейф, который, как говорят, весит четверть тонны, и, посредством впечатляющих телодвижения и усилий, поднять его над головой – подвиг поистине геркулесов, который, осмелюсь сказать, устрашил бы куда более крупного индивида.
– Я также отмечаю использование слова «говорят».
– Я лишь передаю то, что мне сказали, но сейф был колоссальных размеров и сделан из стали фирмой «У.Э. Крейн & Компания » из Бирмингема, согласно заводской табличке, видимой на его лицевой части. И я полагаю, что двое или трое мужчин среднего телосложения могли бы поместиться в его недрах.
– Людей помещали в сейф перед тем, как его поднять?
– Нет, сейф содержал металлический лом, добавляя вес.
– Было ли он показан?
– Не совсем так, нет. Но шестерых мужчин пригласили на сцену и предложили им поднять сейф всем вместе. Они потерпели сокрушительное фиаско. Им едва удалось сдвинуть его с места. Все их усилия привели лишь к тому, что сейф слегка покачнулся на своих массивных ножках. Но приподнять хоть одну ножку от помоста им не удалось. Это было поразительно, Холмс. Жаль, что вы не могли видеть это своими глазами.
Пока я говорил, апатия начала покидать нелюбезного Шерлока Холмса. Он взял свою трубкой и стал набивать её чёрным крепким табаком. Он поднял голову, и блеск интереса вспыхнул в его проницательных глазах.
– Расскажите мне подробнее, Уотсон. Прошу вас, начните с той части представления, где этот Суррейский Самсон явил своё чудо.
Я чувствовал себя словно рыбак, у которого началась поклёвка. Холмс заинтересовался. Я, так сказать, начал подтягивать его к берегу.
– После того, как шестеро крепких мужчин потерпели неудачу в своих стараниях, они вернулись на свои места, и мистер Марвелл принялся читать нам лекцию о природе и силе человеческой воли. Суть её сводилась к тому, что человек, обладающий достаточной верой во внутренние силы, может совершать подвиги, недоступные другим людям, полагающимся лишь на грубую силу.
– Сказал ли он, где научился этому?
– Были разговоры о посещении Явы и других подобных мест. Он больше намекал, чем пояснял.
– Естественно, – сухо пробормотал Холмс. – Продолжайте, Уотсон.
– Мистер Марвелл, завершив свою лекцию, выпил из бутылки некое снадобье, которое, по его утверждению, было приготовлено им самим. Он не объяснил точного состава, упомянув лишь экзотические травы, корни и подобные ингредиенты. И вновь сослался на посещение Явы.
Холмс задумался.
– Существуют стимуляторы, которые, как вы знаете, могут на короткое время наделить человека силой, превосходящей его природные способности.
– Мне это известно, – заметил я, вспоминая о пристрастии моего друга к кокаину. – Но всему есть пределы, Холмс. А этот человек превзошел их сверх всякой меры.
Холмс закончил набивать трубку.
– Я весь внимание, продолжайте, – произнес он.
– Испив свой напиток, мистер Марвелл приступил к поднятию разных гирь и штанг, доставленных на сцену. Сначала он с видимым усилием поднимал гири, постепенно переходя к длинным увесистым штангам, требовавшим всей его мощи. Чем тяжелее был инвентарь , тем, казалось, больше становилась его сила. Он словно готовился к главному действу.
– Любопытная театральность, – заметил Холмс.
– Представление было весьма убедительным, – согласился я. – К тому времени, как он опустил последнюю штангу на пол, его мускулы, казалось, заметно увеличились в размерах.
– Полагаю, выигрывал время, – пробормотал Холмс. – Но с какой целью?
– Прошу прощения?
Вместо ответа Холмс спросил.
– Каким же образом ему удалось поднять этот чудовищный сейф?
– Он залез под сейф и, упираясь ногами и руками, поднимал его в несколько этапов.
– Никакой другой подготовки?
– Только взялся за угол и, с большим усилием, сдвинул сейф на прежнее место, откуда тот столкнули те шестеро крепких мужчин.
– Ага! – воскликнул Холмс. – Хотя это превозмогание может показаться зряшным, полагаю, оно и было ключевым.
– Он казался человеком педантичным; возможно, это была просто причуда его характера.
– Вы заинтриговали меня, Уотсон. Не упустите эту нить. Продолжайте.
– Мистер Марвелл подполз под сейф, ножки которого были достаточно высоки, чтобы позволить это. Некоторое время он лежал на животе, а затем начал выгибать спину. Медленно он собирался с силами, ворочаясь, пока не встал на четвереньки, и там начался самый трудный процесс подъема сейфа.
– Это заняло какое-то время?
– Десять минут, если не дольше. Он весьма тщательно выбирал позицию и принимал нужную позу. Сначала он начал поднимать сейф спиной, и – балансируя им – выпрямлялся постепенно, пока не предстал перед публикой во весь рост, держа массивный стальной сейф над головой двумя руками. В этот момент публика вскочила на ноги и разразилась громовыми аплодисментами.
– А что произошло потом?
– Рабочие сцены выбежали и закрепили сейф веревками и блоками, и подняли его ещё выше, чтобы мистер Марвелл мог благодарно поклониться, держа эту махину над головой. Когда аплодисменты стихли, сейф опустили на сцену, и мистер Марвелл, Самсон из Суррея, в последний раз поклонился под восторженные возгласы публики.
– Понимаю.
– Итак, Холмс, позвольте спросить: как же он это сделал?
Шерлок Холмс не ответил сразу. Его трубка к этому времени уже дымила, словно вулкан, а черты его лица стали сосредоточенными и твердыми.
– Думаю, Уотсон, что секрет кроется не в человеке и его мускулах, а в сейфе и его содержимом.
– Если он был слишком тяжел для шестерых мужчин, как же один стройный малый смог поднять его всего двадцать минут спустя?
– Пока не знаю, Уотсон. Но я убежден, что наблюдение за выступлением мистера Марвелла приведет меня к удовлетворительному ответу.
Я довольно улыбнулся.
– Нисколько бы не возражал снова увидеть это представление. Оно было одним из самых необычных, что я когда-либо видел на лондонской сцене.
– Самсон из Суррея, похоже, скорее актер, нежели силач, – пробормотал Холмс, почти про себя. – Если это трюк, то весьма хитроумный.
С этими словами Шерлок Холмс погрузился в мрачное и неподвижное молчание. По прежнему опыту я знал, что дальнейший разговор будет бесполезен. Он обдумывал задачу, и провидец, всматривающийся в хрустальный шар, не был бы так увлечён своим занятием.
Удовлетворенный тем, что мне удалось разорвать прочные оковы скуки, опутавшие моего друга, я удалился на вечер, уверенный, что на сей раз он оставит свой раствор кокаина в покое.
***
На следующий день Холмс приобрел для нас двоих билеты по пять шиллингов. Мы заняли места в первом ряду в зале, немного левее центра, откуда открывался превосходный вид на сцену.
Под лёгкие приветственные аплодисменты появился мистер Джек Марвелл. Он вышел без объявления, ибо к этому времени его слава уже разнеслась по всему Лондону.
В прошлый раз этот худощавый и гибкий человек был облачён в довольно кричащее пурпурно-золотое хлопковое трико. Но сегодня он превзошел самого себя, явившись в алом, отделанном чёрным, одеянии. Чёрные заостренные усы, вторящие наклону экзотических бровей, придавали его треугольному лицу решительно люциферовский вид.
Я подумал про себя, что этот яркий наряд лишь подчеркивал отсутствие у него мускулатуры, но это не имело значения, ибо руки его были открыты, предоставляя очевидное подтверждение.
Шерлок Холмс не делал никаких замечаний, пока мужчина представлялся публике. Суть его речи была той же, что и накануне. Суррейский Самсон превозносил силу человеческой воли, подкреплённую особой практикой, которая включала в себя строгую диету и употребление сока редких растений, которые можно было найти только на Яве и в подобных малоизученных уголках мира.
– Чтобы продемонстрировать свою силу, – объявил он переполненному залу, – я призываю шестерых крепких мужчин подняться на сцену и попытаться сдвинуть с места или поднять огромный сейф, который вы видите перед собой.
Занавес с театральным шелестом раздвинулся, являя взору сейф, столь внушительных размеров, что, полагаю, и небольшой пони мог бы найти в нём пристанище. Он горделиво стоял лицевой стороной к публике, выставляя напоказ массивную ручку и замочную скважину.
Сам сейф был выкрашен в траурный чёрный цвет, и вид его внушал почтение и благоговение, словно неприступная крепость.
К моему великому удивлению, Холмс покинул своё кресло и поднялся на сцену, присоединившись к шести добровольцам, изъявившим желание помериться силами с этим упрямым колоссом.
Джек Марвелл, с присущей ему сердечностью, приветствовал каждого из них.
– Господа, полагаю, ваш совокупный вес превышает восемьдесят стоунов . Ящик же, что предстоит вам покорить, доверху наполнен металлическим ломом и прочим хламом. Точного веса его я не знаю, но осмелюсь предположить, что он потянет на добрую четверть, а то и половину тонны стали и железа. Ибо сейф сей, как вы можете видеть по табличке производителя на передней панели, целиком откован из лучшей стали искусными мастерами фирмы «У.Э. Крейн & Компания» из Бирмингема.
Даже с первого ряда мне с трудом удалось разглядеть упомянутую табличку, но «Крейн» был известен мне своей безупречной репутацией.
Шерлок Холмс, обойдя сейф кругом, принялся постукивать по его стальным бокам чубуком своей трубки, прикладывая каждый раз ухо к металлу.
– И что же вы делаете, любезнейший? – осведомился Джек Марвелл, заметив эти манипуляции.
– Проверяю, не полые ли стенки.
– А! Понимаю. И к какому же выводу вы пришли, достопочтенный сэр?
– Звук такой, будто они сплошные. Однако мне думается, что стенки не слишком толсты.
– Позвольте мне не согласиться. Они весьма и весьма толстые.
– А есть ли причины, препятствующие нам заглянуть внутрь этого ящика?
– Лишь одна, – ответствовал Марвелл. – Я не желаю, чтобы весь этот железный хлам вывалился наружу, ибо он весьма увесист. А укладка его обратно затянет представление.
– Но как же нам убедиться, что он действительно наполнен железом? – парировал Холмс.
На это Суррейский Самсон разразился громогласным смехом, и его острые, словно шпаги, усы заплясали в воздухе.
– Да хоть любой ерундой его набейте, разницы никакой! – произнёс он. – Если вы и пятеро других зрителей не смогли сдвинуть его ни на йоту, какое это имеет значение?
– Улавливаю вашу мысль, – произнёс Шерлок Холмс с едва заметной иронией, разглядывая массивные, словно колонны, ножки исполинского ящика. Они были нарочито толстыми и высокими – не только для того, чтобы поддерживать всю эту громоздкую конструкцию, но и чтобы позволить Джеку Марвеллу проползти под ней, демонстрируя свою недюжинную силу.
– Он не привинчен к полу? – осведомился Холмс.
– Вы можете убедиться в этом сами. До сих пор ни одной группе силачей не удалось поднять сейф, но некоторым удавалось слегка его покачнуть. Вы можете удостовериться в этом, когда будете готовы.
– Благодарю вас, – кивнул Холмс. – Полагаю, пора начинать.
Упершись плечом в один из углов сейфа, Шерлок Холмс попытался сдвинуть с места этот металлический монолит. Другие добровольцы с усилием дружно пытались толкать сейф в сторону заднего занавеса.
Последовало напряжённое пыхтение, сопение и неимоверное напряжение всех мышц. Общими усилиями, возглавляемые Шерлоком Холмсом, сейф всё же сдвинулся с места – едва заметно, быть может, на дюйм, а может, и на полтора. Но он сдвинулся.
В конце концов все шестеро мужчин израсходовали свои силы. Бросив неоконченный труд, они выпрямились и принялась вытирать потные лица носовыми платками. Никто из них не изъявил желания попытаться поднять огромный сейф кверху.
Джек Марвелл широко улыбнулся, и мне показалось, что его зубы были слишком белыми, чтобы быть естественными.
– Удостоверились ли вы, джентльмены, что сейф слишком тяжёл, чтобы его могла поднять группа обычных мужчин?
Раздались измученные возгласы согласия; Шерлок Холмс молчал. Он изучал половицы сцены. Выражение его лица было сосредоточенным, а глаза горели живым огнём, какого я ещё не видел.
– В таком случае, джентльмены, – возвестил Джек Марвелл, – прошу вас вновь занять свои места. Ибо представление, которое сейчас развернётся перед вами, я полагаю, поразит вас до глубины души.
На сцену вынесли небольшой столик, на котором покоилась стеклянная бутыль, наполненная соком, цветом своим напоминающим густой пурпур.
Широко улыбаясь, Марвелл объявил.
– Я не раз превозносил достоинства сильнодействующего эликсира Явы, который вы сейчас имеете честь лицезреть. Позвольте мне отпить глоток. Довольно и одного.
Не утруждая себя стаканом, Джек Марвелл извлёк пробку и поднёс горлышко бутыли к губам. Он пил медленно, смакуя каждый глоток. Окончив, он вновь закупорил бутыль и водрузил её на столик.
– Этому эликсиру требуется некоторое время, дабы сотворить своё волшебство с человеческим естеством, – продолжил он. – Но уже сейчас, пока я обращаюсь к вам, он наполняет мой разум живостью, обостряет моё внимание, а сердце бьётся с удвоенной силой, разгоняя кровь по жилам.
Рабочие сцены вынесли множество гирь и штанг, с грохотом устанавливая их на подмостки, которые, казалось, стонали под их тяжестью. Мистер Марвелл совершил несколько предварительных разминочных движений, после чего провозгласил.
– Дабы подготовиться к сверхчеловеческому подвигу, который я намереваюсь совершить, мне необходимо как следует размять мышцы.
Взяв в каждую руку по самой лёгкой из гирь, он начал размеренно поднимать их. Закончив с первым инвентарём, Марвелл перешёл к следующему, и с каждым разом брался за всё более тяжёлые снаряды.
Признаюсь, скорость, с которой он прогрессировал, вновь поразила меня. Воистину казалось, что с каждым упражнением он становится всё сильнее.
Сидевший рядом со мной Шерлок Холмс сухо заметил.
– Этот малый – истинный чародей.
Я воспринял это как комплимент.
– Он весьма впечатляет, – согласился я.
– Мой дорогой Уотсон, этот молодчик вовсе не силач. Он – иллюзионист. Все взоры обращены на него, и публика всё более впечатляется его представлением. Но секрет не в бутылке. И не в его телосложении. Он кроется в другом месте.
– Неужели?
– Как и у любого иллюзиониста, каждое слово, каждое движение и жест продуманы. Все они имеют скрытый смысл и служат для поддержания иллюзии. Наблюдайте, и вы сами увидите.
Закончив свою серию упражнений, Джек Марвелл подошел к огромному сейфу, обошел его, изучая ножки, а затем, ухватившись за один угол, напряг спину, с трудом поворачивая стальную коробку, пока дверь не оказалась обращена к зрителям, как и изначально.
– Прошу прощения за небольшую задержку, – обратился Марвелл к публике. – Этот уникальный сейф был изготовлен специально для этой цели, и производитель справедливо настаивает на том, чтобы его название было на видном месте. Уверен, многие из присутствующих здесь знают об их безупречной репутации.
Холмс прошептал мне.
– Я этого и ожидал, Уотсон.
– Простите?
– Этот последний жест – самый красноречивый. Осмелюсь предположить, что представление не обходится без того, чтобы не выровнять положение сейфа по своему усмотрению. Такая нарочитая суетливость не имеет никакого отношения к табличке производителя.
– Значит, это всё-таки трюк?
– Иллюзия, мой друг. Этот человек обучен древнему искусству отвлечения внимания. Он пытается убедить публику в том, что обладает чуть ли не сверхъестественной физической силой, и весьма убедительно это делает. Но ничто не может быть дальше от истины, чем это.
– Не может быть!
– Проанализируйте задачу, Уотсон, и решение станет для вас очевидным.
Но очевидным оно не стало. Я с растущим любопытством наблюдал, как Джек Марвелл протискивается под стальной сейф, устраиваясь в нужном положении. Он делал всё сбоку, в профиль, чтобы лучше продемонстрировать нам свои усилия.
И напрягался, несомненно, не на шутку. Опустившись на руки и колени, он начал с неимоверным усердием подниматься. О чудо из чудес! Сейф поддался его натиску, и одна из стальных ножек вскоре отчетливо оторвалась от пола.
Поначалу, его усилия были столь убедительны, что пот ручьями стекал с его чела. И я, признаюсь, не мог постичь, каким образом сие достигается, если не путем истинного физического напряжения.
– Он изнемогает от тяжкого труда, – заметил я.
– Всё это лишь часть представления, – прошептал Холмс. – Но усилия действительно присутствуют. Сейф слишком тяжел для него. Но вскоре всё изменится.
И действительно, прошло несколько минут. Внезапно, словно тело его наполнилось силой чудодейственного эликсира, Джек Марвелл, с присущей ему гибкостью, стал выпрямляться, упёршись на одно колено, чтобы перенести ладони на дно сейфа. С легкостью, достойной Геркулеса, он поднял его над своей, омытой потом, головой, выпрямившись в полный рост.
Затем повернулся лицом к публике.
И снова, как и прежде, публика вскочила на ноги, приветствуя его овациями, словно сам герцог Веллингтон явился перед ними, торжествующий после битвы при Ватерлоо.
– Он снова это сделал! – воскликнул я. – Чудесный человек! Он совершил невозможное!
– Вздор, Уотсон. Сейф теперь пуст. Ребенок смог бы его поднять.
– Но что с его содержимым?
– Исчезло. Сие хранилище – пусто. Это неоспоримо. Когда я и прочие зрители попытались поднять сейф, задача оказалась нам не по силам. Когда Джек Марвелл впервые попытался сделать то же самое, это изначально превосходило и его возможности. Но в то время, пока он стоял на четвереньках, медленно и неуклонно всё изменилось.
– Но как? Уму моему это недоступно.
Аплодисменты начали стихать.
– Думайте, Уотсон. Думайте! Существует логичное и практичное объяснение. Вам лишь нужно сорвать с проблемы покровы фантастических домыслов, и истина предстанет перед вами обнажённой, как Венера Милосская.
– Быть может, под сценой скрывается мощный магнит, удерживающий сейф до нужного момента?
Шерлок Холмс издал неопределённый звук, похожий на ворчание сытого льва.
– Сомневаюсь, что столь мощный магнит вообще может существовать. Быть может, только грядущие поколения и смогут создать нечто подобное. Нет, нет никакого магнита под сценой. Можете быть спокойны на этот счёт.
– В таком случае, признаюсь, я совершенно сбит с толку.
– Сказать вам сейчас – всё равно что бросать жемчуг перед свиньями, Уотсон. Возможно, нам удастся продемонстрировать это всем собравшимся.
Крепкие рабочие сцены пытались укротить парящий в воздухе сейф при помощи толстых канатов и блоков, и вскоре им это удалось. Джек Марвелл, Суррейский Самсон, вышел вперёд, раскланиваясь перед публикой.
Новая волна аплодисментов захлестнула его. Суррейский Самсон сиял. Было очевидно, что он наслаждается каждой секундой своего триумфа.
Из зала раздавались крики, вопрошающие, где можно приобрести чудодейственный эликсир.
– К сожалению, – ответил он, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь овации, – запасы невелики, ибо ингредиенты весьма редки. Возможно, когда-нибудь его можно будет производить для широкой публики, но пока что образец есть только у меня.
Шерлок Холмс поднялся и громко произнёс:
Вечером третьего марта 1882 года он был в сквернейшем настроении, и я заметил, как его тоскливый взгляд то и дело устремлялся к каминной полке, где покоились небольшой флакон и футляр из сафьяна , предназначенные для инъекций кокаина. Не думаю, что Холмс был в шаге от того, чтобы поддаться этому порыву, но скука, подобно цепкому плющу, уже крепко обвила его разум.
– Я отправляюсь на любопытное представление в Пикадилли , – объявил я после обеда. – Весь Лондон только о нём и говорит. Не желаете ли составить мне компанию?
– Не желаю, – резко ответил Холмс. – Идите без меня.
– Благодарю за столь недвусмысленный ответ.
– Я не хотел вас обидеть, Уотсон. Просто я говорю откровенно.
– Я бы так не сказал. Но вы – хозяин своего слова. Пусть будет по-вашему. В Египетском зале выступает весьма примечательный силач. Я намерен посетить это выступление.
– Не сомневаюсь, он гнёт подковы голыми руками, рвёт цепи, надувает грелки, и делает прочие подобные чудеса. Нет, нет, я отказываюсь. Там не за что уцепиться моему разуму. Мне необходима задача, достойная моих способностей.
– Тешу себя надеждой, что таковая вскоре появится. Спокойной ночи, Холмс.
Шерлок Холмс не удостоил меня ответом. Итак, я спустился по лестнице и отправился своим путём.
Не стану подробно описывать представление, которое состоялось в Египетском зале, скажу лишь, что был глубоко поражен мастерством колоритного субъекта, именующего себя Суррейским Самсоном .
Спеша обратно на Бейкер-стрит, я застал Шерлока Холмса ещё бодрствующим. Я ожидал увидеть его с трубкой, но он не курил, а просто сидел в своём удобном кресле у камина, задумчиво подперев подбородок ладонью и устремив проницательный взгляд в пустоту.
– Приношу благие вести, мой дорогой Холмс, – поприветствовал я его.
– Я буду рад любым известиям, способным развеять мою адскую скуку.
– У меня есть нечто вроде вызова для ваших умственных способностей. Я посетил представление некоего мистера Джека Марвелла, известного также как Самсон из Суррея. И это было одно из самых поразительных проявлений мужской силы, которые мне когда-либо доводилось видеть.
– Ба! Силачи не представляют для меня особого интереса. Применение мускульной силы к физическим задачам – довольно скучная тема, Уотсон. Скучная и унылая.
– Возможно, это так, Холмс. Но в этом конкретном представлении этот малый, кажется, творит невозможное.
– Я должным образом отмечаю ваше использование слова «кажется».
– По всем внешним признакам, – продолжил я, – происходит невозможное. Мистер Марвелл выглядит достаточно здоровым, но я думаю, он едва ли весит десять стоунов . Тем не менее, он способен подлезть под сейф, который, как говорят, весит четверть тонны, и, посредством впечатляющих телодвижения и усилий, поднять его над головой – подвиг поистине геркулесов, который, осмелюсь сказать, устрашил бы куда более крупного индивида.
– Я также отмечаю использование слова «говорят».
– Я лишь передаю то, что мне сказали, но сейф был колоссальных размеров и сделан из стали фирмой «У.Э. Крейн & Компания » из Бирмингема, согласно заводской табличке, видимой на его лицевой части. И я полагаю, что двое или трое мужчин среднего телосложения могли бы поместиться в его недрах.
– Людей помещали в сейф перед тем, как его поднять?
– Нет, сейф содержал металлический лом, добавляя вес.
– Было ли он показан?
– Не совсем так, нет. Но шестерых мужчин пригласили на сцену и предложили им поднять сейф всем вместе. Они потерпели сокрушительное фиаско. Им едва удалось сдвинуть его с места. Все их усилия привели лишь к тому, что сейф слегка покачнулся на своих массивных ножках. Но приподнять хоть одну ножку от помоста им не удалось. Это было поразительно, Холмс. Жаль, что вы не могли видеть это своими глазами.
Пока я говорил, апатия начала покидать нелюбезного Шерлока Холмса. Он взял свою трубкой и стал набивать её чёрным крепким табаком. Он поднял голову, и блеск интереса вспыхнул в его проницательных глазах.
– Расскажите мне подробнее, Уотсон. Прошу вас, начните с той части представления, где этот Суррейский Самсон явил своё чудо.
Я чувствовал себя словно рыбак, у которого началась поклёвка. Холмс заинтересовался. Я, так сказать, начал подтягивать его к берегу.
– После того, как шестеро крепких мужчин потерпели неудачу в своих стараниях, они вернулись на свои места, и мистер Марвелл принялся читать нам лекцию о природе и силе человеческой воли. Суть её сводилась к тому, что человек, обладающий достаточной верой во внутренние силы, может совершать подвиги, недоступные другим людям, полагающимся лишь на грубую силу.
– Сказал ли он, где научился этому?
– Были разговоры о посещении Явы и других подобных мест. Он больше намекал, чем пояснял.
– Естественно, – сухо пробормотал Холмс. – Продолжайте, Уотсон.
– Мистер Марвелл, завершив свою лекцию, выпил из бутылки некое снадобье, которое, по его утверждению, было приготовлено им самим. Он не объяснил точного состава, упомянув лишь экзотические травы, корни и подобные ингредиенты. И вновь сослался на посещение Явы.
Холмс задумался.
– Существуют стимуляторы, которые, как вы знаете, могут на короткое время наделить человека силой, превосходящей его природные способности.
– Мне это известно, – заметил я, вспоминая о пристрастии моего друга к кокаину. – Но всему есть пределы, Холмс. А этот человек превзошел их сверх всякой меры.
Холмс закончил набивать трубку.
– Я весь внимание, продолжайте, – произнес он.
– Испив свой напиток, мистер Марвелл приступил к поднятию разных гирь и штанг, доставленных на сцену. Сначала он с видимым усилием поднимал гири, постепенно переходя к длинным увесистым штангам, требовавшим всей его мощи. Чем тяжелее был инвентарь , тем, казалось, больше становилась его сила. Он словно готовился к главному действу.
– Любопытная театральность, – заметил Холмс.
– Представление было весьма убедительным, – согласился я. – К тому времени, как он опустил последнюю штангу на пол, его мускулы, казалось, заметно увеличились в размерах.
– Полагаю, выигрывал время, – пробормотал Холмс. – Но с какой целью?
– Прошу прощения?
Вместо ответа Холмс спросил.
– Каким же образом ему удалось поднять этот чудовищный сейф?
– Он залез под сейф и, упираясь ногами и руками, поднимал его в несколько этапов.
– Никакой другой подготовки?
– Только взялся за угол и, с большим усилием, сдвинул сейф на прежнее место, откуда тот столкнули те шестеро крепких мужчин.
– Ага! – воскликнул Холмс. – Хотя это превозмогание может показаться зряшным, полагаю, оно и было ключевым.
– Он казался человеком педантичным; возможно, это была просто причуда его характера.
– Вы заинтриговали меня, Уотсон. Не упустите эту нить. Продолжайте.
– Мистер Марвелл подполз под сейф, ножки которого были достаточно высоки, чтобы позволить это. Некоторое время он лежал на животе, а затем начал выгибать спину. Медленно он собирался с силами, ворочаясь, пока не встал на четвереньки, и там начался самый трудный процесс подъема сейфа.
– Это заняло какое-то время?
– Десять минут, если не дольше. Он весьма тщательно выбирал позицию и принимал нужную позу. Сначала он начал поднимать сейф спиной, и – балансируя им – выпрямлялся постепенно, пока не предстал перед публикой во весь рост, держа массивный стальной сейф над головой двумя руками. В этот момент публика вскочила на ноги и разразилась громовыми аплодисментами.
– А что произошло потом?
– Рабочие сцены выбежали и закрепили сейф веревками и блоками, и подняли его ещё выше, чтобы мистер Марвелл мог благодарно поклониться, держа эту махину над головой. Когда аплодисменты стихли, сейф опустили на сцену, и мистер Марвелл, Самсон из Суррея, в последний раз поклонился под восторженные возгласы публики.
– Понимаю.
– Итак, Холмс, позвольте спросить: как же он это сделал?
Шерлок Холмс не ответил сразу. Его трубка к этому времени уже дымила, словно вулкан, а черты его лица стали сосредоточенными и твердыми.
– Думаю, Уотсон, что секрет кроется не в человеке и его мускулах, а в сейфе и его содержимом.
– Если он был слишком тяжел для шестерых мужчин, как же один стройный малый смог поднять его всего двадцать минут спустя?
– Пока не знаю, Уотсон. Но я убежден, что наблюдение за выступлением мистера Марвелла приведет меня к удовлетворительному ответу.
Я довольно улыбнулся.
– Нисколько бы не возражал снова увидеть это представление. Оно было одним из самых необычных, что я когда-либо видел на лондонской сцене.
– Самсон из Суррея, похоже, скорее актер, нежели силач, – пробормотал Холмс, почти про себя. – Если это трюк, то весьма хитроумный.
С этими словами Шерлок Холмс погрузился в мрачное и неподвижное молчание. По прежнему опыту я знал, что дальнейший разговор будет бесполезен. Он обдумывал задачу, и провидец, всматривающийся в хрустальный шар, не был бы так увлечён своим занятием.
Удовлетворенный тем, что мне удалось разорвать прочные оковы скуки, опутавшие моего друга, я удалился на вечер, уверенный, что на сей раз он оставит свой раствор кокаина в покое.
***
На следующий день Холмс приобрел для нас двоих билеты по пять шиллингов. Мы заняли места в первом ряду в зале, немного левее центра, откуда открывался превосходный вид на сцену.
Под лёгкие приветственные аплодисменты появился мистер Джек Марвелл. Он вышел без объявления, ибо к этому времени его слава уже разнеслась по всему Лондону.
В прошлый раз этот худощавый и гибкий человек был облачён в довольно кричащее пурпурно-золотое хлопковое трико. Но сегодня он превзошел самого себя, явившись в алом, отделанном чёрным, одеянии. Чёрные заостренные усы, вторящие наклону экзотических бровей, придавали его треугольному лицу решительно люциферовский вид.
Я подумал про себя, что этот яркий наряд лишь подчеркивал отсутствие у него мускулатуры, но это не имело значения, ибо руки его были открыты, предоставляя очевидное подтверждение.
Шерлок Холмс не делал никаких замечаний, пока мужчина представлялся публике. Суть его речи была той же, что и накануне. Суррейский Самсон превозносил силу человеческой воли, подкреплённую особой практикой, которая включала в себя строгую диету и употребление сока редких растений, которые можно было найти только на Яве и в подобных малоизученных уголках мира.
– Чтобы продемонстрировать свою силу, – объявил он переполненному залу, – я призываю шестерых крепких мужчин подняться на сцену и попытаться сдвинуть с места или поднять огромный сейф, который вы видите перед собой.
Занавес с театральным шелестом раздвинулся, являя взору сейф, столь внушительных размеров, что, полагаю, и небольшой пони мог бы найти в нём пристанище. Он горделиво стоял лицевой стороной к публике, выставляя напоказ массивную ручку и замочную скважину.
Сам сейф был выкрашен в траурный чёрный цвет, и вид его внушал почтение и благоговение, словно неприступная крепость.
К моему великому удивлению, Холмс покинул своё кресло и поднялся на сцену, присоединившись к шести добровольцам, изъявившим желание помериться силами с этим упрямым колоссом.
Джек Марвелл, с присущей ему сердечностью, приветствовал каждого из них.
– Господа, полагаю, ваш совокупный вес превышает восемьдесят стоунов . Ящик же, что предстоит вам покорить, доверху наполнен металлическим ломом и прочим хламом. Точного веса его я не знаю, но осмелюсь предположить, что он потянет на добрую четверть, а то и половину тонны стали и железа. Ибо сейф сей, как вы можете видеть по табличке производителя на передней панели, целиком откован из лучшей стали искусными мастерами фирмы «У.Э. Крейн & Компания» из Бирмингема.
Даже с первого ряда мне с трудом удалось разглядеть упомянутую табличку, но «Крейн» был известен мне своей безупречной репутацией.
Шерлок Холмс, обойдя сейф кругом, принялся постукивать по его стальным бокам чубуком своей трубки, прикладывая каждый раз ухо к металлу.
– И что же вы делаете, любезнейший? – осведомился Джек Марвелл, заметив эти манипуляции.
– Проверяю, не полые ли стенки.
– А! Понимаю. И к какому же выводу вы пришли, достопочтенный сэр?
– Звук такой, будто они сплошные. Однако мне думается, что стенки не слишком толсты.
– Позвольте мне не согласиться. Они весьма и весьма толстые.
– А есть ли причины, препятствующие нам заглянуть внутрь этого ящика?
– Лишь одна, – ответствовал Марвелл. – Я не желаю, чтобы весь этот железный хлам вывалился наружу, ибо он весьма увесист. А укладка его обратно затянет представление.
– Но как же нам убедиться, что он действительно наполнен железом? – парировал Холмс.
На это Суррейский Самсон разразился громогласным смехом, и его острые, словно шпаги, усы заплясали в воздухе.
– Да хоть любой ерундой его набейте, разницы никакой! – произнёс он. – Если вы и пятеро других зрителей не смогли сдвинуть его ни на йоту, какое это имеет значение?
– Улавливаю вашу мысль, – произнёс Шерлок Холмс с едва заметной иронией, разглядывая массивные, словно колонны, ножки исполинского ящика. Они были нарочито толстыми и высокими – не только для того, чтобы поддерживать всю эту громоздкую конструкцию, но и чтобы позволить Джеку Марвеллу проползти под ней, демонстрируя свою недюжинную силу.
– Он не привинчен к полу? – осведомился Холмс.
– Вы можете убедиться в этом сами. До сих пор ни одной группе силачей не удалось поднять сейф, но некоторым удавалось слегка его покачнуть. Вы можете удостовериться в этом, когда будете готовы.
– Благодарю вас, – кивнул Холмс. – Полагаю, пора начинать.
Упершись плечом в один из углов сейфа, Шерлок Холмс попытался сдвинуть с места этот металлический монолит. Другие добровольцы с усилием дружно пытались толкать сейф в сторону заднего занавеса.
Последовало напряжённое пыхтение, сопение и неимоверное напряжение всех мышц. Общими усилиями, возглавляемые Шерлоком Холмсом, сейф всё же сдвинулся с места – едва заметно, быть может, на дюйм, а может, и на полтора. Но он сдвинулся.
В конце концов все шестеро мужчин израсходовали свои силы. Бросив неоконченный труд, они выпрямились и принялась вытирать потные лица носовыми платками. Никто из них не изъявил желания попытаться поднять огромный сейф кверху.
Джек Марвелл широко улыбнулся, и мне показалось, что его зубы были слишком белыми, чтобы быть естественными.
– Удостоверились ли вы, джентльмены, что сейф слишком тяжёл, чтобы его могла поднять группа обычных мужчин?
Раздались измученные возгласы согласия; Шерлок Холмс молчал. Он изучал половицы сцены. Выражение его лица было сосредоточенным, а глаза горели живым огнём, какого я ещё не видел.
– В таком случае, джентльмены, – возвестил Джек Марвелл, – прошу вас вновь занять свои места. Ибо представление, которое сейчас развернётся перед вами, я полагаю, поразит вас до глубины души.
На сцену вынесли небольшой столик, на котором покоилась стеклянная бутыль, наполненная соком, цветом своим напоминающим густой пурпур.
Широко улыбаясь, Марвелл объявил.
– Я не раз превозносил достоинства сильнодействующего эликсира Явы, который вы сейчас имеете честь лицезреть. Позвольте мне отпить глоток. Довольно и одного.
Не утруждая себя стаканом, Джек Марвелл извлёк пробку и поднёс горлышко бутыли к губам. Он пил медленно, смакуя каждый глоток. Окончив, он вновь закупорил бутыль и водрузил её на столик.
– Этому эликсиру требуется некоторое время, дабы сотворить своё волшебство с человеческим естеством, – продолжил он. – Но уже сейчас, пока я обращаюсь к вам, он наполняет мой разум живостью, обостряет моё внимание, а сердце бьётся с удвоенной силой, разгоняя кровь по жилам.
Рабочие сцены вынесли множество гирь и штанг, с грохотом устанавливая их на подмостки, которые, казалось, стонали под их тяжестью. Мистер Марвелл совершил несколько предварительных разминочных движений, после чего провозгласил.
– Дабы подготовиться к сверхчеловеческому подвигу, который я намереваюсь совершить, мне необходимо как следует размять мышцы.
Взяв в каждую руку по самой лёгкой из гирь, он начал размеренно поднимать их. Закончив с первым инвентарём, Марвелл перешёл к следующему, и с каждым разом брался за всё более тяжёлые снаряды.
Признаюсь, скорость, с которой он прогрессировал, вновь поразила меня. Воистину казалось, что с каждым упражнением он становится всё сильнее.
Сидевший рядом со мной Шерлок Холмс сухо заметил.
– Этот малый – истинный чародей.
Я воспринял это как комплимент.
– Он весьма впечатляет, – согласился я.
– Мой дорогой Уотсон, этот молодчик вовсе не силач. Он – иллюзионист. Все взоры обращены на него, и публика всё более впечатляется его представлением. Но секрет не в бутылке. И не в его телосложении. Он кроется в другом месте.
– Неужели?
– Как и у любого иллюзиониста, каждое слово, каждое движение и жест продуманы. Все они имеют скрытый смысл и служат для поддержания иллюзии. Наблюдайте, и вы сами увидите.
Закончив свою серию упражнений, Джек Марвелл подошел к огромному сейфу, обошел его, изучая ножки, а затем, ухватившись за один угол, напряг спину, с трудом поворачивая стальную коробку, пока дверь не оказалась обращена к зрителям, как и изначально.
– Прошу прощения за небольшую задержку, – обратился Марвелл к публике. – Этот уникальный сейф был изготовлен специально для этой цели, и производитель справедливо настаивает на том, чтобы его название было на видном месте. Уверен, многие из присутствующих здесь знают об их безупречной репутации.
Холмс прошептал мне.
– Я этого и ожидал, Уотсон.
– Простите?
– Этот последний жест – самый красноречивый. Осмелюсь предположить, что представление не обходится без того, чтобы не выровнять положение сейфа по своему усмотрению. Такая нарочитая суетливость не имеет никакого отношения к табличке производителя.
– Значит, это всё-таки трюк?
– Иллюзия, мой друг. Этот человек обучен древнему искусству отвлечения внимания. Он пытается убедить публику в том, что обладает чуть ли не сверхъестественной физической силой, и весьма убедительно это делает. Но ничто не может быть дальше от истины, чем это.
– Не может быть!
– Проанализируйте задачу, Уотсон, и решение станет для вас очевидным.
Но очевидным оно не стало. Я с растущим любопытством наблюдал, как Джек Марвелл протискивается под стальной сейф, устраиваясь в нужном положении. Он делал всё сбоку, в профиль, чтобы лучше продемонстрировать нам свои усилия.
И напрягался, несомненно, не на шутку. Опустившись на руки и колени, он начал с неимоверным усердием подниматься. О чудо из чудес! Сейф поддался его натиску, и одна из стальных ножек вскоре отчетливо оторвалась от пола.
Поначалу, его усилия были столь убедительны, что пот ручьями стекал с его чела. И я, признаюсь, не мог постичь, каким образом сие достигается, если не путем истинного физического напряжения.
– Он изнемогает от тяжкого труда, – заметил я.
– Всё это лишь часть представления, – прошептал Холмс. – Но усилия действительно присутствуют. Сейф слишком тяжел для него. Но вскоре всё изменится.
И действительно, прошло несколько минут. Внезапно, словно тело его наполнилось силой чудодейственного эликсира, Джек Марвелл, с присущей ему гибкостью, стал выпрямляться, упёршись на одно колено, чтобы перенести ладони на дно сейфа. С легкостью, достойной Геркулеса, он поднял его над своей, омытой потом, головой, выпрямившись в полный рост.
Затем повернулся лицом к публике.
И снова, как и прежде, публика вскочила на ноги, приветствуя его овациями, словно сам герцог Веллингтон явился перед ними, торжествующий после битвы при Ватерлоо.
– Он снова это сделал! – воскликнул я. – Чудесный человек! Он совершил невозможное!
– Вздор, Уотсон. Сейф теперь пуст. Ребенок смог бы его поднять.
– Но что с его содержимым?
– Исчезло. Сие хранилище – пусто. Это неоспоримо. Когда я и прочие зрители попытались поднять сейф, задача оказалась нам не по силам. Когда Джек Марвелл впервые попытался сделать то же самое, это изначально превосходило и его возможности. Но в то время, пока он стоял на четвереньках, медленно и неуклонно всё изменилось.
– Но как? Уму моему это недоступно.
Аплодисменты начали стихать.
– Думайте, Уотсон. Думайте! Существует логичное и практичное объяснение. Вам лишь нужно сорвать с проблемы покровы фантастических домыслов, и истина предстанет перед вами обнажённой, как Венера Милосская.
– Быть может, под сценой скрывается мощный магнит, удерживающий сейф до нужного момента?
Шерлок Холмс издал неопределённый звук, похожий на ворчание сытого льва.
– Сомневаюсь, что столь мощный магнит вообще может существовать. Быть может, только грядущие поколения и смогут создать нечто подобное. Нет, нет никакого магнита под сценой. Можете быть спокойны на этот счёт.
– В таком случае, признаюсь, я совершенно сбит с толку.
– Сказать вам сейчас – всё равно что бросать жемчуг перед свиньями, Уотсон. Возможно, нам удастся продемонстрировать это всем собравшимся.
Крепкие рабочие сцены пытались укротить парящий в воздухе сейф при помощи толстых канатов и блоков, и вскоре им это удалось. Джек Марвелл, Суррейский Самсон, вышел вперёд, раскланиваясь перед публикой.
Новая волна аплодисментов захлестнула его. Суррейский Самсон сиял. Было очевидно, что он наслаждается каждой секундой своего триумфа.
Из зала раздавались крики, вопрошающие, где можно приобрести чудодейственный эликсир.
– К сожалению, – ответил он, повысив голос, чтобы его было слышно сквозь овации, – запасы невелики, ибо ингредиенты весьма редки. Возможно, когда-нибудь его можно будет производить для широкой публики, но пока что образец есть только у меня.
Шерлок Холмс поднялся и громко произнёс:
Добавлено спустя 45 секунд:
Загадка, на мой взгляд, не сложная.
В чём секрет представления?
Сердитый
