Добро пожаловать на форум «Клуб любителей детективов» . Нажмите тут для регистрации
ШИРА ДЖУДИТ РОЗАН
РАЙСКИЕ ПТИЧКИ
Birds of Paradise
© by Shira Judith Rosan
First published: ???
© Перевод выполнен специально для форума "КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ДЕТЕКТИВА"
Перевод: Эстер Кецлах (псевдоним)
Редактор: Ольга Белозовская
© 2020г. Клуб Любителей Детектива
РАЙСКИЕ ПТИЧКИ
Birds of Paradise
© by Shira Judith Rosan
First published: ???
© Перевод выполнен специально для форума "КЛУБ ЛЮБИТЕЛЕЙ ДЕТЕКТИВА"
Перевод: Эстер Кецлах (псевдоним)
Редактор: Ольга Белозовская
© 2020г. Клуб Любителей Детектива
! |
Весь материал, представленный на данном форуме, предназначен исключительно для ознакомления. Все права на произведения принадлежат правообладателям (т.е согласно правилам форума он является собственником всего материала, опубликованного на данном ресурсе). Таким образом, форум занимается коллекционированием. Скопировав произведение с нашего форума (в данном случае администрация форума снимает с себя всякую ответственность), вы обязуетесь после прочтения удалить его со своего компьютера. Опубликовав произведение на других ресурсах в сети, вы берете на себя ответственность перед правообладателями. Публикация материалов с форума возможна только с разрешения администрации. Внимание! В топике присутствуют спойлеры. Читать обсуждения только после прочтения самого рассказа. |
Birds of Paradise by Shira Judith Rosan [Bill Smith] (ss) Alfred Hitchcock’s Mystery Magazine, Mid-December 1994
Небо было ослепительно голубым, воздух — таким теплым, что в первый раз в этом году можно было снять пиджак, а когда я ехал по шоссе вдоль Гудзона, я увидел двух ястребов, круживших над далеким холмом. В это тихое раннее воскресное утро ранней весны, с ручьями талой воды, мчащимся по золотисто-зеленым склонам холмов, легко было поверить, что хотя бы некоторые проблемы (вроде той, из-за которой меня вызвали за город), могут быть решены.
Я свернул с шоссе на проселочную дорогу, которая должна была привести меня в Гановер, жизнерадостный городок, застроенный деревянными каркасными домами, где жили Гарри и Перл. Я не поехал в центр города; мы отправимся туда позже, когда Гарри придет время открывать свой магазин, и он покажет мне то чудо, из-за которого и позвал меня.
Гарри Гершковиц торговал скобяными товарами, что, как он всегда говорил, давало ему право стать членом клуба “4h”
Сейчас, если верить Гарри, Гершковицу был нужен я.
|
───── ◉ ───── |
Дверь маленького аккуратного домика открылась, едва я свернул на подъездную дорожку. Гарри, сгорбленный, лысый, энергичный и улыбающийся, просеменил к машине, пожал мне руку и потащил меня в дом, прямо в залитую солнцем кухню. Перл, такая же сморщенная, и такая же улыбающаяся, поцеловала меня в щеку, налила мне кофе и велела Гарри оставить меня в покое, пока я не поем. Я осмотрел кухонный стол: тарелки с копченой рыбой, баночки со сливочным сыром, груда нарезанных помидоров и корзинка с ржаным хлебом и бейглами теснились друг к другу так, словно они перестали толкаться друг с другом из-за места на столе как раз перед тем, как я вошел.
Я повернулся к Перл, чувствуя себя немного неловко.
— Я поел, — сказал я. — перед тем, как выйти из дому.
— Вот как? — Гарри пододвинул стул. — И это значит, что ты не сможешь поесть еще раз?
— Садись, — улыбнулась Перл. — Пей свой кофе, кушай. Гарри не открывает свой магазин по воскресеньям до полудня, а проповедники придут не раньше половины двенадцатого. Какой же смысл торопиться?
Итак, я сел, отпил крепкого кофе, налитого Перл, и положил помидор и копченую форель на разрезанный бейгл
— Расскажите мне про этих проповедников, — сказал я.
Перл издала звук, выражавший отвращение и презрение. Она налила кофе Гарри, он погрозил мне пальцем:
— Говорю тебе, именно таким, как он, люди в сутане обязаны своей скверной репутацией.
— Я не знал, что у людей в сутане скверная репутация, — сказал я. — Я думал, что по большей части это довольно уважаемые люди.
— Конечно, так и есть, — сказала Перл. — Так и должно быть. Мы всегда ладили с нашими соседями. В этом городе такие милые люди. Наши дети ездили в летний лагерь Юношеской Христианской Ассоциации. Поэтому по воскресеньям Гарри из уважения к их церковной службе не открывает свой магазин до полудня. И все покупатели понимают, что мы не работаем по субботам. Никаких проблем. Все всегда жили бок о бок, со всеми своими различиями.
— Больше тридцати пяти лет, — подхватил Гарри. — И вдруг появляется этот гонив
— Гонив?
— Этот ворюга, этот сладкоречивый мошенник, Галл. Ах, простите, преподобный Лестер Галл. Он сумел бы украсть слова прямо у тебя с языка, этот преподобный Лестер Галл. Знаешь ты мотель Эйри?
— На Шестом шоссе? Ресторан и дюжина маленьких домиков? Заброшенный?
— Больше не заброшенный. Преподобный Лестер Галл купил все это прошлой весной. Сделал небольшой ремонт и открыл там библейскую школу “Божий Вестник”. Библейскую школу! Да этот человек не узнал бы Библию, даже если бы она упала с неба и стукнула его по голове.
— Это, разумеется, неправда, — перебила Перл. — Преподобный Галл очень ученый человек. Он цитирует свою Библию с любого места по памяти. Что лишь подтверждает, что ученость и мудрость — это не одно и то же.
— Ну ладно, — сказал я Гарри. — Итак, у нас есть преподобный Лестер, преподающий Слово Божие в этом старом мотеле. В чем тут проблема?
— Если бы он преподавал Слово Божие в своем старом мотеле, не было бы никакой проблемы. Он делает это перед моим магазином. Вот в чем проблема.
— И в чем дело?
Гарри вздохнул.
— “Магазин Гершковица”, как ты, конечно, знаешь, занимает лучшее место на Главной улице. На самом углу — никому не приходится идти слишком далеко, до него можно легко добраться отовсюду. Магазин с такой замечательной историей: если угодно знать, он был включен в Национальный реестр исторических мест США. А еще в том же Национальном реестре должен быть дуб, что растет на тротуаре перед моим магазином. Этому дубу двести лет. Он рос на этом месте еще тогда, когда здесь были британцы. Я их, между прочим, не застал, что бы там ни говорила Перл.
Перл потрепала Гарри по щеке.
— Я знаю это дерево, — сказал я. — Тротуар там достаточно широкий, чтобы его можно было обойти.
— Верно! — сказал Гарри. — Что люди и делают, теперь, когда преподобный Лестер Галл прибыл в город.
— Он говорит им, что такова воля Божья, что они должны ходить вокруг дерева?
— Не смейся, ситуация вовсе не смешная.
— Прости, — улыбнулся я. — Пожалуйста, продолжай.
— Лестер Галл, — с достоинством сказал Гарри, — сам даже не приходит к дереву. Разве что стоит в толпе. Это его ученики заставляют моих покупателей обходить дерево.
— Гарри...
— Гарри, прошу тебя, у этого человека будет из-за тебя изжога. Ешь. Я закончу рассказ, — Перл повернулась ко мне. — Преподобный Галл обучает... как вы называете тех, кто проповедует по телевизору?
— Телепроповедники.
— Да, верно, какое глупое слово. Может, они сами верят в то, что говорят, а может, и нет. Но так или иначе, религиозные истины — это вовсе не то, чему их учит преподобный Галл. Они учатся у него, как выпрашивать деньги.
— Неужели этому?
— Можешь побиться об заклад, именно этому, — вмешался Гарри. — Как встать под моим дубом и приставать с проповедями к моим клиентам. Они поучают и поучают, клянчат и клянчат, и так расстраивают моих клиентов, что те больше не приходят за покупками по воскресеньям. А для меня, разумеется, воскресенье — самый важный день; ведь это же выходной, — когда же еще смогут прийти люди вроде тебя? А теперь они больше не приходят, но ученикам преподобного Лестера Галла нет до этого дела: они выполняют свое экзаменационное задание.
— Экзаменационное задание?
— Экзаменационное задание, — подтвердил Гарри, — Их задача, если они возьмутся за нее, состоит в том, чтобы заставить людей чувствовать себя неловко, пока они не дадут им деньги. Они прошлым летом начали это свое обучение — как залезть в чужой карман. Зимой они не приходили, но в прошлом месяце они вернулись, словно птицы, летящие весной на север.
— Мои покупатели слишком умны, чтобы давать деньги этим лжецам — Гарри сказал это с гордостью, — Но они слишком добропорядочные, чтобы не чувствовать себя неловко, когда кто-то говорит им, что они — дрянные люди, раз они не дают денег. Понимаешь, что происходит? Мои клиенты, когда им нужен какой-нибудь сложный инструмент, они приходят к Гершковицу. А если уж они ходят сюда, они покупают здесь краску, они покупают кисти, они покупают молотки, они покупают гвозди. Но теперь проповедники орут на них, грозят адскими муками и требуют денег. Покупатели говорят друг другу: “Кисти и краски, молотки и гвозди можно найти и в “Агвее”, где эти парни не будут докучать нам”. И вот — они больше не ходят к Гершковицу, разве что им понадобится какой-нибудь сложный инструмент. А ты не сможешь заработать на жизнь, друг мой, продавая только такой редкий товар.
Гарри закончил свой рассказ и мрачно поглядел на меня.
— Ты говорил с шерифом? — спросил я.
— Дон Браун, я голосовал за него уже четыре раза. “Гарри, — говорит он мне, — Мне очень жаль, но они в своем праве. Этот дуб растет перед твоим магазином, но он — общественная собственность. Люди имеют право выступать там с любыми речами, с какими пожелают. Я ничего не могу сделать”.
— А ты говорил с преподобным Галлом?
— Преподобный Галл предложил мне подумать, не хочу ли я присоединиться к его пастве. Он сказал, что у меня есть способности первоклассного телевизионного проповедника. Можешь ты в такое поверить? Я сказал ему...
— То, что ты сказал ему, — перебила его Перл, — ты не станешь повторять в этом доме, перед своим другом. Это невежливо, — добавила она, обращаясь ко мне.
— Готов поспорить, — сказал я, — Что ж. Чего ты хочешь от меня?
— Чего-нибудь умного, — сказал Гарри. — Ты частный детектив из большого города, ты очень умный человек. Я хочу, чтобы ты придумал что-нибудь очень умное, чтобы заставить преподобного Лестера Галла и его липовых проповедников убраться прочь.
|
───── ◉ ───── |
Мы с Гарри шли через Ганновер к центру города. Дети катались на велосипедах, а собаки носились за ними на ярком солнце, и в густой тени. В палисадниках алели и желтели тюльпаны и нарциссы, в открытых окнах трепетали занавески.
Когда мы свернули на Главную улицу в одном квартале от магазина Гершковица, я увидел дуб и толпу. Дерево было огромным, толпа — небольшой, но проповедник на своем ящике под нависшей веткой старался изо всех сил: бурная жестикуляция, крики, внезапно падающие до шепота, указующий перст и горящие глаза.
Гарри сердито нахмурился и выразительно посмотрел на меня. Потом он отпер дверь своего магазина и скрылся внутри.
Я некоторое время слушал и наблюдал за толпой. Текст был из Евангелия от Матфея; проповедник утешал зевак, говоря им, что они дороже, чем множество воробьев
Я последовал за Гарри в магазин между полками забитыми дверными петлями и ручками, напильниками, цепями и садовыми перчатками. Гарри стоял, наклонившись над прилавком, перед стеной из крошечных ящичков, в которых лежали болты, гайки и шайбы всех мыслимых и немыслимых видов.
— Ну? — сказал он, когда я подошел к нему, — Ты спас свою душу?
— Я не видел своей души уже многие годы, — ответил я. — Все проповедники так хороши?
— Это хорошо?!
— Потрясающе, — сказал я ему. — Лестер Галл там?
Гарри вытянул шею и внимательно посмотрел в окно.
— Нет. Этот петушок, наверное, узнал, что ты в городе.
Я поднял брови.
— Ты говорил ему обо мне?
— Я сказал ему, что собираюсь прикрыть его лавочку. Каким образом — этого я ему не сказал.
— Хорошо, потому что пока я понятия не имею, как это сделать. Ты не против, если я воспользуюсь твоим телефоном?
— Пожалуйста, бога ради. У тебя есть какая-то идея?
— Я собираюсь заняться одной.
Я позвонил кое-каким знакомым в Нью-Йорк и в Олбани. Из-за того, что было воскресенье, все заняло больше времени, чем могло бы, но, в конце концов, поскольку компьютер не имеет выходных, я выяснил то, что хотел.
— Это нам не очень-то поможет, — вынужден был я признаться Гарри, ближе к концу дня.
— А что полезного для нас ты надеялся узнать?
— Ну, не знаю. Было бы замечательно, если бы преподобного Галла разыскивали за какое-нибудь крупное мошенничество.
— Но ничего такого нет?
— Нет. Его школа — вполне законное учреждение; освобожденная от налогов некоммерческая религиозная организация.
— Но он учит вовсе не религии! Он учит, как извлекать выгоду. Разве это не делает его школу коммерческой организацией?
— Ну, возможно, ты и смог бы тут что-то сделать, но это потребует много времени: придется разведать обстановку, потом ходить по инстанциям. Тебе придется подать жалобу генеральному прокурору штата, и все такое.
— Время, друг мой? Не думаю, что у меня есть время. Еще один такой сезон, и я буду разорен. Куда это ты собрался?
— В логово льва, — сказал я. — В пасть к зверю. К ливанскому кедру, где эти птички свили свои гнезда. Я собираюсь повидаться с преподобным Галлом.
|
───── ◉ ───── |
Золотое солнце уже опускалось за подернутые туманной дымкой холмы, когда я добрался до “Божьего Вестника”. На свежевыкрашенной вывеске у обочины дороги был нарисован голубь, вылетающий из раскрытой Библии. Бывшее здание ресторана и домики вокруг были заново побелены и разукрашены зеленой краской, а на парадной двери сверкала медная ручка. Я подумал, любуясь, как она сияет в лучах заходящего солнца, не у Гершковица ли ее купили?
На мой звонок открыл худой мужчина с носом, похожим на птичий клюв; улыбка на его лице опоздала на полсекунды, словно он решал — стоит ли ее включать, пока не увидел, кто я.
— Добро пожаловать, друг мой, добро пожаловать! — он ухватил своей костлявой рукой мою руку, пожал ее и покачал вверх вниз. — “Божий Вестник” приветствует вас. Вы прибыли на месяц или на весь сезон? Или, возможно, вам нужен ускоренный двухнедельный курс? Прошу вас, входите. Вы прибыли первым из своего класса. Я — Лестер, преподобный Лестер Галл. А вы?..
— Я здесь не для учебы. Я Билл Смит, друг Гарри Гершковица. Мы можем здесь где-нибудь поговорить?
— Ах вот как, — глаза Галла были полны сочувствия. Он шагнул с крыльца, захлопнув за собой дверь. — Мистер Гершковиц. Я кротко подсказал ему, что если бы он обрел Господа...
— У Гарри есть бог, которого он любит, преподобный. А еще у него есть его бизнес, которым он занимался в Гановере еще до Потопа. Ему бы хотелось, чтобы так было и дальше.
Галл печально покачал головой.
— Заботы человека столь преходящи, не так ли?
— А ваши заботы?
Он улыбнулся, скривив губы под острым кончиком носа.
— Здесь, в “Божьем Вестнике”, мы заботимся о спасении душ. Проповедуя Слово Божие по всей Земле. Исайя 61:1 “Господь свой Дух вложил в меня, меня Он выбрал, чтобы всех бедняков обрадовать...”
— Угу, — сказал я. — Ну, кое-кто из бедняков этого не понял. Я потратил целый день, чтобы выяснить, что поделывают некоторые из ваших выпускников, выбранные наугад. Четверо обзванивают людей, выпрашивая пожертвования, один из них в придачу к этому занимается еще и сексом по телефону; двое получили кафедры в церквях с сомнительной репутацией; а один разыскивается федералами — что-то связанное с почтовым мошенничеством. И это лишь те, кого легко можно было найти в нерабочий воскресный день. Не очень-то святая компания, преподобный.
Глаза Галла опять наполнила мягкая грусть.
— Это печально, но действительно, некоторые из моих птенцов сбились с пути. Так всегда бывает. И это причиняет мне огромную боль. Но меня едва ли можно привлечь к ответу. Бытие 4:9 “Разве я сторож моему брату?”
— Ну, этого я знать не могу, однако я знаю, что вы наживаетесь на своих братьях. Я навел справки и о вас тоже, преподобный. Вы заработали кругленькую сумму.
— Экклезиаст 5:19 “Если Бог посылает человеку богатство, собственность и власть, чтобы этим всем наслаждаться, то человек должен радоваться этому, он должен принять это всё и радоваться делу своему, потому что это — дар Божий”. — Он благожелательно улыбнулся. Я почувствовал, что вот-вот взорвусь от негодования. Я закурил сигарету, чтобы дать себе время остыть.
— Мистер Галл, сэр, — сказал я, — я был крещен католиком и воспитан баптистом. Я могу отличить болтуна от человека Божия; а в вашем случае это и вовсе нетрудная задача.
Его лицо сделалось еще печальнее.
— Ваше неверие очень огорчительно, мистер Смит. Я полагаю, что если бы вы прошли здесь, в “Божьем Вестнике”, курс изучения Библии, это было бы вам весьма полезно.
— Сомневаюсь, но спорить не буду. Сейчас я здесь для того, чтобы попросить вас перенести ваши выпускные экзамены в другое место и время. Гарри по воскресеньям нужно заниматься своей торговлей, а вы препятствуете этому.
— Увы, Библия ничего не говорит о том, чтобы проповедовать Слово Божие в удобном для язычников месте в удобное для них время. Совсем напротив — Римлянам 1:15 “Вот почему я готов нести вам, живущим в Риме, Господнее благовествование”.
— Точно такой же Рим будет и в одном квартале от магазина Гарри.
— Да, конечно. Но этот замечательный старый дуб стоит как раз на середине Главной улицы. Это идеальное место. А день субботний
Он посмотрел поверх темнеющих холмов в испещренное багровыми полосами небо с довольным, хозяйским видом.
— Если придется, — сказал я, — я продолжу расследование. Я раскопаю о вас что-нибудь такое, что вас уничтожит.
Галл снова улыбнулся.
— Не думаю. Я человек осторожный. Я здесь хорошо устроился и преуспеваю. У меня нет отбоя от учеников. “Божий Вестник” процветает. Нет, мистер Смит, я уверен, что останусь здесь.
Хитрое, самодовольное лицо Галла было слишком большим искушением. Я должен был уйти, иначе бы ударил его. Дойдя до середины подъездной дорожки, я обернулся.
— Иеремия, — сказал я, Галл поднял брови, — 5:27 “Дома их лжи полны, как клетки птиц, ложь принесла им силу и богатство”. И перечитайте Матфея. Кое-что о верблюдах, иглах и богачах, желающих войти в царствие небесное
Галл, казалось, растерялся. Я уехал, а он остался стоять, глядя мне вслед. И я понадеялся, что это не было простым обманом угасающего света; что я и в самом деле смутил его.
|
───── ◉ ───── |
Я вернулся обратно, к Перл и Гарри, сообщил им результат моей встречи с Галлом: — “Он не откажется от своей затеи, и не сменит место”, — отказался от ужина и отправился домой. У меня перед глазами стояли встревоженный взгляд Гарри и доверчивая улыбка Перл.
— Оставь человека в покое, — скомандовала Перл Гарри. — Он не может думать, пока ты кружишь тут, словно стервятник, — а мне она ободряюще сказала, — Возвращайся домой, выспись, а завтра ты что-нибудь придумаешь.
Я не был так уж уверен в этом, но у меня не было никаких других мыслей, откуда может прийти какая-нибудь идея. Дома я уселся на крыльце с бурбоном, созерцая прохладный весенний вечер. Потом я вернулся в дом и сел за пианино. Некоторое время я играл. Шуман и Лист. Я играл хорошо, и мне стало немного лучше. Но в голову мне не приходили никакие идеи. Наконец я махнул на все рукой, забрался под одеяло и заснул.
|
───── ◉ ───── |
Утром у меня по-прежнему не было никаких идей. Я вышел с чашкой кофе на крыльцо, смотрел, как бледное солнце рассеивает туман, слушал перепалку птиц. Это было беспокойное время — раннее весеннее утро. Птицы парами и стаями делили территорию, захватывали лучшие места для гнезд и кормежки. Они скакали по веткам, пикировали в воздухе, носились над самой землей. Я пил свой кофе и пытался собраться с мыслями.
Внезапно пронзительный крик заставил меня поднять голову. Две птицы, большая и маленькая, то взмывая ввысь, то камнем падая вниз, носились в голубом небе.
Большая, это был ястреб, кружилась, притворно улетая и снова возвращаясь, стремясь добраться до ветвей огромного ясеня. Маленькая, крича и хлопая крыльями, не давала ему приблизиться. Их сражение, напоминавшее своим изяществом балет, в действительности было смертельно серьезным: птица-мать защищала своих птенцов от хищника. Все закончилось очень быстро, и маленькая птичка победила. Все это стало слишком хлопотным для ястреба. Он сделал круг, поднялся в восходящем потоке воздуха, и тот унес его в долину. Птичка-мать скрылась в вервях ясеня.
Я мгновение следил за ней, а потом рассмеялся. Все еще смеясь, я вывел свою машину с подъездной дорожки и отправился к Гершковицам.
|
───── ◉ ───── |
Магазины скобяных товаров везде и всюду открываются рано. Даже в провинции, даже в Гановере. Была половина девятого, когда я приехал туда, а рабочий день Гарри давно начался.
— Отлично, — сказал я. — Пора приниматься за работу.
— Кое-кто из нас уже работает, — заметил Гарри.
— Где тут ближайший склад пиломатериалов?
— У Шеппарда, возле шоссе. Тебе в голову пришла идея?
Я шел вдоль полок в магазине Гарри, выбирая то, что мне могло понадобиться.
— Нет, — сказал я. — На меня снизошло вдохновение свыше.
Весь остаток утра я сколачивал, пилил, клеил. У себя на крыльце я устроил маленький сборочный цех. Когда работа была уже в самом разгаре, мне пришло в голову, что я, вероятно, мог бы просто отправиться в “Агвей” и купить все, что мне нужно там. Но я решил, что мне в любом случае больше нравится сделать все самому. Чуть позже трех я снова подъехал к магазину Гершковица; мой багажник и заднее сиденье были завалены трудами моих рук.
Я заглянул в дверь магазина.
— У тебя есть лестница? — окликнул я Гарри.
— Это же магазин скобяных товаров. Здесь должны быть лестницы. Какой длины?
— Длинная.
— Что ты собираешься делать?
— Влезть на дерево.
Я поднимался по лестнице и взбирался на дерево целых двенадцать раз, потому что не мог унести много за один раз. К счастью, мне нужны были только нижние ветки — в 10 или 12 футах над землей. Я рассудил, что это именно то, что нужно для моего плана.
Когда я закончил, мы с Гарри постояли внизу, с восхищением любуясь моей искусной работой.
— Это сработает? — спросил Гарри.
— Гарри, — сказал я, — это сработает. Исая 31:5
Гарри украдкой оценивающе взглянул на меня:
— Не знал, что ты так хорошо знаешь Библию.
— Я полистал ее.
Я пообедал с Гарри и Перл, предупредил их, что пройдет неделя, а возможно, и больше, прежде чем они увидят какой-нибудь результат моих трудов, прежде чем он произведет желаемый эффект на учеников преподобного Галла.
— На это потребуется время, — предупредил я Гарри.
— Я готов, — мрачно ответил он.
Через две недели я вернулся в Гановер, посмотреть, как идут дела.
Я выехал из дому не очень рано и ехал не торопясь. Вода в Гудзоне поднялась, а золотистая зелень холмов потемнела и превратилась в сверкающий изумруд. В воздухе сладко пахло ранними цветами и влажной землей. К тому времени, как я добрался до городка, было уже за полдень. Я поставил машину возле магазина Гершковица, не спеша прошелся по кварталу, поглядел на дерево. Мне показалось, что все в порядке. В магазине я нашел Гарри, он стоял за прилавком, заваленным товаром.
— Посмотрите-ка, кто пришел! — приветствовал он меня. — Мистер Большой Умник! Почему ты не предупредил нас, когда приедешь? Перл приготовила бы завтрак.
— Я сыт еще с прошлого раза. Как идут дела?
— Если бы я был мусорщиком, я бы процветал. Между прочим, это вовсе не смешно. Твой план создает такую кутерьму.
— Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц.
— Не говори мне о разбитых яйцах! Я... — он осекся, — ох, ох, только посмотри на это!
Я повернулся к окну и увидел, на что он смотрел: на противоположной стороне улицы остановились два сверкающих автомобиля последней модели.
Из них одетые в свои лучшие воскресные костюмы появились преподобный Лестер Галл и еще шестеро мужчин.
— Гарри, — сказал я, — я чувствую, что нам необходимо послушать Слово Божие.
— Само собой, — сказал Гарри. — Я чувствую то же самое.
Мы вышли из магазина и остановились в ожидании, пока Галл и его свита шли к нам. Я закурил сигарету и улыбнулся Галлу. Тот улыбнулся в ответ.
— Мистер Смит, не так ли? Что привело вас в Гановер? Добрый день, мистер Гершковиц, — он улыбнулся Гарри.
— Я возвращаюсь, как почтовый голубь, — сказал я. — Вы будете сегодня проповедовать?
— Нет, нет. Мистер Вайгл собирается поделиться с нами некоторыми мыслями в этот прекрасный день, — он обернулся к одному из мужчин, шедших за ним, низенькому человечку с кислым выражением лица в светло-сером костюме. — Какой текст вы взяли сегодня, Эл?
— Книгу Иова, — ответил тот, с самодовольным видом расправив плечи.
— Книга Иова, — сказал я. — Мне она нравится. Одни из моих любимых стихов как раз из книги Иова.
— В самом деле? И какие же? — любезно спросил Галл.
— 12:7, — ответил я. — И 20:5, 20:6 и 20:7. Эти стихи, преподобный, в особенности напомнили мне о вас.
Галл помрачнел. Он со злостью уставился на меня; потом коротко кивнул и отвернулся. Со спокойной, ободряющей улыбкой он сказал низенькому мужчине:
— Когда будете готовы, Эл, начинайте. Я знаю, это у вас первый раз. Не нервничайте. Просто говорите, как подскажет вам Святой Дух.
Галл и его друзья, мы с Гарри и несколько случайных покупателей встали полукругом под деревом, и маленький человечек начал свою проповедь.
— Должно быть, новичок, — шепнул я Гарри, наблюдая как Вайгл неуклюже жестикулирует, слишком тихо говорит, сбивается.
Вайгл взглянул на Галла; тот улыбался. Это, казалось, придало Вайглу смелости. Он снова расправил плечи и принялся изо всех сил доказывать, что, хотя цели Всевышнего не всегда ясны, тем не менее от верующих требуется вера, — Гарри, услышав это, поднял брови, — и что пожертвование такому проповеднику, как он, является зримым доказательством такой веры.
Слышал я проповеди и получше, но в любом случае я был здесь не ради этого. Я ждал своей награды с небес, или, по крайней мере, сверху.
И она пришла. Через несколько минут Вайгл, не прерывая своей речи, смахнул что-то со своих волос. Минутой позже — что-то еще. Затем он взмахнул рукой, чтобы подчеркнуть свою мысль, и в ужасе замер: к нему на рукав упал влажный белый комок. Он поднял голову и взглянул вверх, на дерево; как раз вовремя, чтобы семечко подсолнуха попало ему в глаз. И это спасло его, потому что заставило отпрыгнуть назад достаточно быстро, чтобы избежать следующего большого белого комка, летевшего в него.
Кто-то в толпе подавил смешок. Все посмотрели на дерево. На дереве кипела бурная жизнь.
Все сделанные мной кормушки были переполнены орехами, семенами, хлебными крошками. Гарри был очень усерден. Я сделал кормушки плоскими, чтобы птицам было легче выбрасывать то, что им не понравится, через край. Птицы были очень деловиты: толкались, ели, переваривали пищу. На следующем, более высоком ярусе ветвей они жили: корольки, дрозды, воробьи, вороны и зяблики порхали и скакали по веткам вокруг своих гнезд, размещавшихся на специальных полочках. Пять голубей сидели на ветке, переваривая свой обед.
— Не знал, что у тебя там есть голуби, — сказал я Гарри, пока Вайгл, выбравшись с линии огня, лихорадочно обтирал свой рукав носовым платком.
— У меня есть все, — гордо сказал Гарри. — Но говорю тебе, убирать каждый день под этим деревом — та еще головная боль. Семечки, крошки и, как ты назовешь эту дрянь, — гуано?
— В Библии, — сказал я, стараясь чтобы мой голос было слышно там, где Галл и остальные собрались, чтобы спешно посовещаться, — они называют это “помет”.
Галл повернулся и впился в меня взглядом.
— Это сделали вы! — обличил он меня. — Вы сделали это, чтобы помешать нам распространять Слово Божие!
— Нет, — сказал я. — Я сделал это, чтобы помешать моему другу Гарри разориться. Вы сказали, что это — идеальное место. Я согласен. Я думаю, это — идеальное место для птиц.
Галл побледнел от злости. Он повернулся на каблуках и двинулся к своей машине. Его паства последовала за ним. Хлопнув дверями, они со скрежетом умчались прочь.
— Это человек недоволен, — сказал Гарри.
— Недоволен.
— Что, если он вернется? Приедет ночью и отравит моих птиц?
— Гарри, пока эти кормушки будут полны, тебе нечего бояться. Если Галл отравит всех этих птиц ночью, на рассвете у тебя появятся новые жильцы. Он понимает это. Он не вернется.
Собравшаяся толпа теперь рассеивалась, посмеиваясь и поглядывая на дерево. Какой-то мужчина спросил Гарри, открыт ли он.
— Мне нужны барашковые болты, — сказал он с ухмылкой, — Это мелочь, но раз уж я все равно здесь.
— Мне лучше пойти в магазин, — сказал мне Гарри. — Теперь, когда никто не пристает к ним, покупатели могут вернуться. А тебе лучше пойти пообедать, а не то у меня будут большие проблемы с Перл.
— Конечно. Спасибо.
— Постой, — сказал Гарри. — Эти стихи из книги Иова, про которые ты сказал ему, что они тебе нравятся. Что там говорится?
— Один стих про меня. “Но у зверей спроси — они тебя научат, спроси у птиц — они тебе ответят”.
— А тот, про который ты сказал, что он напомнил тебе о нем?
— “...веселие злобного недолго, — процитировал я Гарри, — а счастье неверующего длится лишь миг. И, хотя его гордость достигает небес, и голова касается облаков, он погибнет навечно, как его помет, и те, кто видел его, спросят: где же он?”
Гарри ухмыльнулся, и я тоже ухмыльнулся. Помахав мне рукой, он скрылся в глубине своего магазина.
Я сунул руки в карманы и неторопливо зашагал вниз по улице, радуясь солнцу, ветерку и пению птиц в маленьком утреннем городке.
Спокойный
